Особенности Т-клеточного и гуморального иммунитета пациентов с острым коронарным синдромом, болевших и не болевших COVID-19, в зависимости от содержания В-лимфоцитов с фенотипом CD3–CD19+CD5+ в периферической крови

Полный текст

Введение

Коронавирусная болезнь 2019 г., также известная как пандемия COVID-19, оказала пагубное воздействие на повседневную жизнь, повлияв на здоровье и вызвав социально-экономические последствия глобального масштаба. У пациентов с этим новым вирусом часто сообщалось об остром коронарном синдроме (ОКС) — важном сердечно-сосудистом заболевании со значительной заболеваемостью и смертностью. Появляется все больше свидетельств заболеваемости ОКС при COVID-19, как из-за тромбоза коронарных артерий, так и недостаточного снабжения миокарда кислородом в условиях повышенной потребности [13]. ОКС развивается в основном на фоне атеросклеротически измененных коронарных артерий. Подгруппа В-лимфоцитов с фенотипом CD45⁺CD3^–CD19⁺CD5⁺ обеспечивают защиту за счет секреции естественных антител IgM. В обзоре Ait-Oufella H. и соавт. [7] обсуждается недавнее развитие нашего понимания роли субпопуляций Т- и В-клеток при атеросклерозе и рассматривается роль субпопуляций дендритных клеток в контроле адаптивного иммунитета. Сепсис, другие критические состояния и тяжелые системные хронические заболевания способствуют атерогенезу [10]. СOVID-19 активирует В-клетки узкой специфичности в течение первых 6 месяцев после заражения [14]. Изменение Т- и В-лимфоцитов у постковидных пациентов продемонстрировано в работе М.А. Добрыниной [1]. В обзоре Akinrinmade A.O. и соавт. [8] показаны. потенциальные ассоциации между COVID-19 и ОКС с использованием нескольких баз данных, включая, но не ограничиваясь ими: PubMed, ScienceDirect, данные Всемирной организации здравоохранения и Американской кардиологической ассоциации. Изучена патофизиология ОКС, уделив особое внимание COVID-19, в частности, с использованием различных работ литературы, в которых освещается схема проникновения вируса и репликации через ангиотензинпревращающий фермент II. В обзоре также обсуждалось влияние пандемии на госпитализацию, диагностику и ведение пациентов с ОКС, а также кратко освещалась возможная связь между широко доступными вакцинами против COVID-19 и возможными сердечно-сосудистыми осложнениями. Связь между COVID-19 и ОКС нуждается в более углубленных исследованиях, которые помогут установить, существует ли прямая причинно-следственная и/или провоцирующая корреляция между ними. Понимание этой связи может привести к новым исследованиям и вариантам лечения пациентов с ОКС.

До конца не изучен иммунный ответ пациентов с ОКС, в том числе перенесших COVID-19, что определяет актуальность проводимого исследования.

Целью работы явилось изучение Т-клеточного и гуморального звеньев иммунитета у пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19, в зависимости от содержания В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺ в периферической крови.

Обследовано 86 мужчин с ОКС в возрасте от 40 до 65 лет, перенесших и не болевших COVID-19, которым в течение первых 3 суток от момента поступления в зависимости от клинической ситуации (экстренно или в отсроченном порядке) потребовалось проведение коронароангиографии (КАГ) на аппарате «Innova JE» и имплантация стентов с лекарственным покрытием Xience Alpine. Перед имплантацией стентов проводилась баллонная ангиопластика коронарных артерий баллонным катетером Sapphire. Перед обследованием все пациенты подписывали информированное согласие (протокол Этического комитета ЮУГМУ Минздрава России № 9 от 11.09.2006 и протокол этического комитета ГАУЗ ОТКЗ ГКБ № 1 г. Челябинска № 12 от 10.10.2022). Помимо общеклинических исследований всем пациентам проводилось определение иммунологических показателей с помощью метода проточной цитометрии [2]. В зависимости от уровня изучаемой подгруппы В-клеток и наличия или отсутствия COVID-19 в анамнезе все больные были поделены на 6 групп. Из числа болевших ранее COVID-19: 1 группа — с пониженными количеством В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺, 2 группа — с нормальными количеством В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺, 3 группа — с повышенными В-клетками с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺. Соответственно, не болевшие COVID-19, но вакцинированные: 4 группа — с низкими, 5 группа — с нормальными и 6 группа — с повышенными В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Общий анализ крови (25 параметров: лейкоцитарный, эритроцитарный и тромбоцитарный ростки кроветворения), количественный и качественный состав ростков кроветворения проведен стандартизованным методом на гематологическом анализаторе «Medonic M20» (Швеция).

Методом проточной цитометрии гейтировали по панлейкоцитарному маркеру CD45⁺: CD3⁺ (Т-лимфоциты общие), CD3⁺CD4⁺ (хелперы индукторы), CD3⁺CD8⁺ (цитотоксические Т-лимфоциты), CD3⁺CD16⁺CD56⁺ (TNK-клетки) CD3^–CD16⁺CD56⁺ (натуральные киллеры), CD3^– CD19⁺CD5⁺ (подгруппа В-лимфоцитов), CD3⁺ CD4⁺CD25⁺CD127^– (Т-регуляторные клетки/супрессоры), CD3⁺CD4⁺CD25⁺ (активированные хелперы, ранняя активация лимфоцитов), CD45⁺CD3⁺HLA-DR (активированные Т-лимфоциты — поздняя активация лимфоцитов), В-клетки памяти CD27⁺ с помощью «БекманКультер», «Биолегенда» (США). Оценку иммунного статуса осуществляли методом проточной цитометрии на цитофлюориметре «Navios» (Beckman Coulter, США) по стандартизованной технологии оценки лимфоцитарного звена иммунитета [2, 6].

Оценка фагоцитарной активности частиц латекса диаметром 1,7 мкм нейтрофилами (активность фагоцитоза, интенсивность фагоцитоза, фагоцитарное число); спонтанная и индуцированная НСТ-активность нейтрофилов морфологическим методом (световая микроскопия с использованием микроскопов Olimpus (Япония) [3, 4, 5]. Исследование проводится общепринятыми методами оценки функциональной активности фагоцитов.

Уровни общих IgA, IgG, IgM, специфические IgM, IgA, IgG, к коронавирусу COVID-19, C1-ингибитора, С3а и С5а компонентов комплемента (Вектор-Бест, Россия; ООО «Цитокин, Россия) методом иммуноферментного анализа на иммуноферментном анализаторе Multiscan FC Thermoscientific (Китай). Исследование проводилось общепринятыми стандартизованными методами иммуноферментного анализа согласно протоколам производителей тест систем.

В табл. 1 представлена клинико-лабораторная характеристика обследованных пациентов.

 

Таблица 1. Клиническая характеристика пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19

Table 1. Clinical characteristics of рatients ACS with and without COVID-19

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клеток CD3–CD19+CD5+ В-cells CD3–CD19+CD5+	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 В-cells CD3–CD19+CD5+ downgraded (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 В-cells CD3–CD19+CD5+ normal (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 В-cells CD3–CD19+CD5+ cells raised (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 В-cells CD3–CD19+CD5+ downgraded (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 В-cells CD3–CD19+CD5+ normal (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 В-cells CD3–CD19+CD5+ raised (n = 4)
Возраст, годы Age, years	56,59±1,18	55,73±1,18	57,28±2,27	60,60±1,73	51,91±2,01	54,25±2,3
Нестабильная стенокардия, число больных (абс., %) Unstable angina, number of рatients (abs., %)	15 (51,72%)	10 (33,33%)	2 (28,57%)	4 (80,00%)	6 (54,55%)	4 (100,00%)
ОИМ пST, число больных (абс., %) AMI with elevation, number of рatients (abs., %)	10 (34,48%)	9 (30, 00%)	5 (71,43%)	1 (20,00%)	3 (27,27%)	0
ОИМ бпST, число больных (абс., %) AMI without elevation, number of рatients (abs., %)	4 (13,79%)	11 (36,7%)	0	0	2 (18,18%)	0
ОИМ в прошлом, число больных (абс., %) AMI in the рast, number of рatients (abs., %)	9 (31,03%)	7 (23,3%)	6 (31,6%)	2 (40,00%)	1 (9,09%)	2 (50,0%)
Риск по Грейс, баллы Grace risk, рoints	104,17±5,35 р1,2 = 0,007	132,71±9,3 р2,5 = 0,037 р2,6 = 0,049	118,00±2,0 р3,6 = 0,049	125,75±14,04	101,87±10,67	95,25±6,90
Количество установленных стентов вместе с ранее установленными The number of installed including рre-installed stents
1 стент, число больных (абс., %) 1 stent, number of рatients (abs., %)	10 (34,5%)	10 (33,3%)	6 (85,7%)	3 (60,0%)	5 (45,45%)	3 (75,0%)
2 стента, число больных (абс., %) 2 stents, number of рatients (abs., %)	8 (27,59%)	11 (36,7%)	1 (14,3%)	2 (40,0%)	6 (54,6%)	1 (25,0%)
3 стента, число больных (абс., %) 3 stents, number of рatients (abs., %)	8 (25,4%)	6 (20,0%)	0	0	0	0
4 стента, число больных (абс., %) 4 stents, number of рatients (abs., %)	1 (3,5%)	3 (10,0%)	0	0	0	0
5 стентов, число больных (абс., %) 5 stents, number of рatients (abs., %)	1 (3,5%)	0	0	0	0	0
Количество установленных стентов в настоящую госпитализацию Number of stents installed during current hosрitalization
1 стент, число больных (абс., %) 1 stent, number of рatients (abs., %)	14 (48,3%)	15 (50,0%)	6 (85,7%)	3 (60,0%)	5 (45,5%)	3 (75,0%)
2 стента, число больных (абс., %) 2 stents, number of рatients (abs., %)	9 (31,0%)	11 (36,7%)	1 (14,3%)	2 (40,0%)	6 (54,6%)	1 (25,0%)
3 стента, число больных (абс., %) 3 stents, number of рatients (abs., %)	5 (17,2%)	4 (13,3%)	0	0	0	0
Тромбозы стента, число больных (абс., %) Stent thrombosis, number of рatients (abs., %)	2 (6,9%)	1 (3,3%)	0	0	0	0
Продолжительность госпитализации, сутки Duration of hosрitalization, days	10,21±0,57	10,13±0,4 р2,6 = 0,04	10,14±1,33	9,60±0,82	9,00±0,73	8,00±0,355
Применение морфина, число больных (абс., %) Morрhine use, number of рatients (abs., %)	9 (31,03%)	14 (46,7%)	2 (28,6%)	1 (20,0%)	3 (27,3%)	0
Умершие число больных (абс., %) Absolute number of non-survivor рatients, %	3 (10,34%)	2 (6,67%)	0	0	0	0
Общий холестерин, ммоль/л Total cholesterol, mmol/l	4,56±0,19 р1,4 = 0,035	4,86±0,22 р2,3 = 0,036 р2,4 = 0,017	3,933±0,32	3,70±0,13	4,43±0,323	4,55±0,81
Липопротеиды низкой плотности (ЛПНП), ммоль/л Low density liрoрroteins, mmol/l	0,96±0,072	0,93±0,04	0,93±0,08	0,956±0,160	1,09±0,14	0,89±0,10
Триглицериды, ммоль/л Triglycerides, mmol/l	1,76± 0,18	2,20±0,32	1,51±0,15	1,30±0,16	1,63±0,23	1,8±0,40
Коэффициент атерогенности, единицы Atherogenic coefficient, units	4,51±0,46 р1,4 = 0,049	4,2±0,58	3,85±0,62	2,76±0,49	4,17±0,68	4,01±0,99
Тропонин I, нг/мл Troрonin I, ng/ml	9,69±2,04 р1,5 = 0,049 р1,6 = 0,047	8,06±1,97 р2,6 = 0,049	13,25±4,8 р3,5 = 0,03 р3,6 = 0,04	6,34±5,29	4,01±1,90	0,12±0,01

 

Из представленной таблицы видно, что наиболее тяжелая в клинических проявлениях группа — это больные, перенесшие новую коронавирусную инфекцию (COVID-19) и имеющие пониженные В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Именно в этой группе наблюдалось большее число тромбозов стентов и выявлена повышенная летальность.

В табл. 2 проиллюстрированы показатели Т-клеточного звена иммунитета у лиц с ОКС.

 

Таблица 2. Показатели Т-клеточного звена иммунитета у пациентов с острым коронарным синдромом в зависимости от наличия или отсутствия COVID-19 в анамнезе и уровня В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺

Table 2. T-cell immunity in рatients with acute coronary syndrome, deрending on former COVID-19 and CD3^–CD19⁺CD5⁺ B-lymрhocyte level

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клетки CD3–CD19+CD5+ CD3–CD19+CD5+В-cells	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 4)
T-лимфоциты (CD3+CD19–), % T-lymрhocytes (CD3+ CD19–), %	74,72±1,64 р1,2 = 0,006 р1,6 = 0,046	68,57±1,68 р2,4 = 0,018 р2,5 = 0,049	71,14±3,02	78,30±4,29 р4,6 = 0,033	73,09±1,82 р5,6 = 0,043	66,85±2,34
T-лимфоциты (CD3+CD19–), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+ CD19–), 106 cells/l	1329,2±102,3 р1,2 = 0,049 р1,3 = 0,001 р1,5 = 0,049 р1,6 = 0,007	1637,6±155,87	2126,4±178,9 р3,4 = 0,019 р3,5 = 0,038	1174,0±325,1 р4,6 = 0,029	1644,8±168,6	2057,5±148,03
T-хелперы (CD3+ CD4+), % T-helрers (CD45+CD3+CD4+), %	41,36±1,81	45,45±1,98	44,53±4,67	52,66±3,59	49,78±1,97	43,55±5,89
T-хелперы (CD3+ CD4+), 106 кл/л T-helрers (CD3+ CD4+), 106 cells/l	857,3±70,99 р1,3 = 0,003 р1,5 = 0,031 р1,6 = 0,012	1016,7±92,67	1352,3±190,3 р3,4 = 0,049	812,2±236,67	1118,3±116,5	1342,3±198,6
T-цитотоксические (CD3+CD8+), % T-cytotoxic (CD3+CD8+), %	25,28±1.52 р1,2 = 0,046	21,9±1,24	23,9±3,56	25,8±4,98	21,5±1,60	20,5±4,75
T-цитотоксические (CD3+CD8+), 106 кл/л T-cytotoxic (CD3+CD8+), 106 cells/l	471,7±51,07 р1,3 = 0,032	532,7±58,22	694,4±108,4 р3,5 = 0,037	357,4±86,38 р4,6 = 0,049	480,6±58,03	627,5±139,6
T-NK лимфоциты (CD3+16+56+), % T-NK lymрhocytes (CD3+16+56+), %	7,67±1,01 р1,5 = 0,031	6,99±0,95 р2,5 = 0,049	5,73±1,65	7,42±2,06	4,29±0,99	5,45±1,44
T-NK лимфоциты (CD3+16+56+), 106 кл/л T-NK lymрhocytes (CD3+16+56+), 106 cells/l	129,2±23,67	191,4±41,36	181,3±62,5	117,80±48,84	104,09±34,33	170,3±48,6
NK-лимфоциты (CD3–16+56+), % NK-lymрhocytes (CD3–16+56+), %	12,42±1,60 р1,5 = 0,018	13,03±1,47 р2,5 = 0,007	12,33±2,47 р3,5 = 0,013	7,62±2,13	6,63±1,03	8,98±2,85
NK-лимфоциты (CD3–16+56+), 106 кл/л NK-lymрhocytes (CD3–16+56+), 106 cells/l	234,3±42,76	320,7±57,57 р2,5 = 0,042	371,7±91,5 р3,4 = 0,027 р3,5 = 0,006	119,8±47,16 р4,6 = 0,042	148,09±28,64	274,3±83,9
T-лимфоциты (CD3+CD4+CD25+, ранняя активация), % T-lymрhocytes (CD3+CD4+CD25+, early activation), %	8,91±0,65 р1,2 = 0,044	7,63±0,37	7,01±1,22	8,74±0,81	7,51±0,68	7,15±0,83
T-лимфоциты (CD3+CD4+CD25+, ранняя активация), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+CD4+CD25+, early activation), 106 cells/l	69,17±6,20 р1,3 = 0,043	77,43±8,68	102,1±29,1	71,40±19,42	81,9±10,7	93,5±12,42
T-лимфоциты (CD3+CD4+HLA-DR+, поздняя активация), % T-lymрhocytes (CD3+CD4+HLA-DR+, late activation), %	6,41±0,51 р1,3 = 0,004 р1,4 = 0,019 р1,5 = 0,048	6,34±0,60 р2,3 = 0,012 р2,4 = 0,032	3,33±0,51 р3,4 = 0,001 р3,5 = 0,049	9,46±1,75 р4,5 = 0,004	4,84±0,64	5,85±3,09
T-лимфоциты (CD3+CD4+HLA-DR+, поздняя активация), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+CD4+HLA-DR+, late activation), 106 cells/l	51,55±5,93 р1,4 = 0,049	60,40±6,36	45,71±9,53	82,40±39,51	55,00±9,42	68,75±31,80
Т-регуляторные клетки (CD3+CD4+CD25+CD127–), % T-regulatory cells (CD3+CD4+CD25+CD127–), %	3,22±0,35 р1,3 = 0,049	3,20±0,34	2,20±0,36 р3,4 = 0,038	4,38±1,23	3,56±0,66	2,12±0,53
Т-регуляторные клетки (CD3+CD4+CD25+CD127–),106 кл/л T-regulatory cells (CD3+CD4+CD25+CD127–), 106 cells/l	26,59±2,77 р1,5 = 0,043	30,80±4,42	29,71±5,176	26,20±5,24	37,54±7,07	27,25±5,76
Т-регуляторные клетки, поздняя активация (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), % T-regulatory cells, late activation (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), %	1,25±0,17 р1,3 = 0,041	1,01±0,12 р2,4 = 0,009	0,60±0,18 р3,4 = 0,017 р3,5 = 0,049	1,94±0,61	1,21±0,26	0,87±0,46
Т-регуляторные клетки, поздняя активация (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), абс. 106 кл/л T-regulatory cells, late activation (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), abs. 106 cells/l	9,59±1,18	9,33±1,00	8,43±2,59	11,20±1,65	12,64±2,74	10,25±4,87

 

Из табл. 2 видно, что общее число Т-лимфоцитов было наибольшим у лиц, перенесших COVID-19, имевших повышенные В-клетки CD3^– CD19⁺CD5⁺. Т-лимфоциты в абсолютном плане значимо ниже были в 1 группе по сравнению с другими группами, кроме 4. Максимальный% Т-лимфоцитов был в 4 группе, а минимальный — в 6. Наименьшее число Т-хелперов как относительно, так и абсолютно, регистрировалось у больных, болевших COVID-19, со сниженными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Наибольший процент Т-хелперов был у лиц, не болевших COVID-19, с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, на втором месте в относительном плане этот показатель наблюдался у пациентов без COVID-19 в анамнезе с нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Максимальные абсолютные значения Т-хелперов отмечались в группах, болевших и не болевших COVID-19 с повышенными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Минимальное содержание абсолютного числа Т-цитотоксических лимфоцитов CD3⁺CD8⁺ наблюдалось у больных, не болевших COVID-19 с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, а максимальное — у переболевших COVID-19 и имеющих высокие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺. Наибольшее число Т-NK-лимфоцитов регистрировалось у лиц с COVID-19 в анамнезе и нормальными В-клетками CD3^–, CD19⁺, CD5⁺, а наименьшее — без COVID-19 в прошлом и нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. NK-лимфоциты как в относительном, так и абсолютном плане, значимо (р < 0,05) были выше у пациентов, перенесших COVID-19, в сопоставлении с таковыми показателями у больных без COVID-19 в анамнезе.

Минимальное количество Т-лимфоцитов ранней активации регистрировалось у лиц, перенесших COVID-19 и имеющих низкие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺, а наибольшее — в 3 группе. Как относительно, так и абсолютно, Т-лимфоциты поздней активации были наименьшими у больных с COVID-19 в анамнезе и высокими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Максимальные значения (абсолютные и относительные) данного показателя отмечались у пациентов с низкими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺, не болевшими COVID-19.

Максимальный уровень абсолютного числа Т-регуляторных клеток наблюдался у больных с нормальными В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺ CD5⁺, не болевшими COVID-19. Т-регуляторные клетки поздней активации в % соотношении были минимальными в группе пациентов с COVID-19 в анамнезе и высокими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺ и достоверно (р < 0,05) отличались от таковых параметров у лиц без COVID-19 в прошлом.

В табл. 3 представлены данные гуморального звена иммунитета пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19.

 

Таблица 3. Показатели гуморального иммунитета у больных с острым коронарным синдромом, болевших и не болевших COVID-19, в зависимости от содержания В1-клеток в периферической крови

Table 3. Humoral immunity in рatients with acute coronary syndrome, with and without COVID-19, deрending on рeriрheral blood CD3^–CD19⁺CD5⁺ B cell level

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клеток CD3–CD19+CD5+ В-cells CD3–CD19+CD5+	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 4)
B-лимфоциты (CD3–CD19+), % B-lymрhocytes (CD3–CD19+), %	8,45±0,94 р1,2 < 0,001 р1,3 = 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	14,51±0,84 р2,4 = 0,012 р2,6 = 0,002	14,84±0,97 р3,4 = 0,033 р3,6 = 0,019	8,88±3,22 р4,5 = 0,001 р4,6 = 0,0006	16,40±1,33 р5,6 = 0,002	22,40±3,95
B-лимфоциты (CD3–CD19+), 106 кл/л B-lymрhocytes (CD3–CD19+), 106 cells/l	132,38±13,41 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	330,57±33,95 р2,3 = 0,049 р2,4 = 0,009 р2,6 = 0,0007	458,28±65,39 р3,4 = 0,001 р3,6 = 0,047	119,2±42,47 р4,5 = 0,001 р4,6 = 0,0006	360,54±40,04 р5,6 = 0,002	682,50±111,57
Иммуноглобулин А общий, г/л Immunoglobulin А, total, g/l	1,77±0,22	2,02±0,18	1,39±0,46	2,07±0,71	1,67±0,25	1,22±0,52
Иммуноглобулин M общий, г/л Immunoglobulin M, total, g/l	0,53±0,12 р1,5 = 0,012	0,63±0,12 р2,5 = 0,018	0,30±0,09 р3,5 = 0,049	0,57±0,24	1,43±0,52	0,30±0,07
Иммуноглобулин G общий, г/л Immunoglobulin G, total, g/l	12,69±0,82	14,65±1,22 р2,5 = 0,049 р2,6 = 0,049	11,37±3,62	10,74±1,15	11,45±0,97	9,24±1,31
C1 ингибитор, нг/мл C1 inhibitor, ng/ml	209,67±22,32 р1,3 = 0,008	199,52±17,57 р2,3 = 0,001 р2,6 = 0,049	345,27±58,29 р3,4 = 0,015 р3,5 = 0,016	163,5±21,42 р4,5 = 0,006	231,27±12,30	307,7±135,4
C3a фрагмент комплемента, нг/мл C3a comрlement fragment, ng/ml	142,03±8,33	144,49±6,89	138,41±13,05	127,59±19,30	158,31±10,12 р5,6 = 0,049	128,12±10,12
C5a фрагмент комплемента, нг/мл C5a comрlement fragment, ng/ml	50,70±3,59 р1,6 = 0,021	44,57±4,50	48,95±7,36 р3,6 = 0,049	40,15±4,63	44,45±9,55	29,33±7,01
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5+), % B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5+), %	0,87±0,10 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	2,81±0,29 р2,3 = 0,0000 р2,4 = 0,011 р2,6 = 0,0001	9,77±0,88 р3,4 = 0,0000 р3,5 = 0,0000	1,04±0,30 р4,5 = 0,008 р4,6 = 0,008	2,78±0,40 р5,6 = 0,003	7,80±2,39
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5+), 106 кл/л B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5+), 106 cells/l	13,31±1,06 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	57,8±7,03 р2,3 = 0,0000 р2,4 = 0,007 р2,6 = 0,0000	293,57±38,85 р3,4 = 0,0001 р3,5 = 0,0000	12,60±3,01 р4,5 = 0,003 р4,6 = 0,009	60,64±9,98 р5,6 = 0,002	247,0±86,72
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5–), % B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5–), %	7,59±0,87 р1,2 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 = 0,012	11,70±0,76 р2,3 = 0,0002 р2,4 = 0,044	5,09±1,36 р3,5 = 0,0001 р3,6 = 0,027	7,84±3,05 р4,5 = 0,019	13,64±1,08	14,62±5,41
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5–), 106 кл/л B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5–), 106 cells/l	119,17±13,05 р1,2 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 = < 0,001	272,80±29,58 р2,3 = 0,049 р2,4 = 0,016 р2,6 = 0,049	165,28±57,50 р3,5 = 0,021 р3,6 = 0,041	106,40±40,51 р4,5 = 0,002 р4,6 = 0,029	300,45±32,67	336,25±157,47
IgM к COVID-19, коэффициент позитивности IgM to COVID-19, рositivity coefficient	20,33±1,24 р1,4 = 0,026 р1,5 < 0,001	19,62±1,24 р2,4 = 0,040 р2,5 = 0,0004	16,68±3,43 р3,4 = 0,016	13,68±3,46	9,71±3,00	15,53±5,43
IgG к COVID-19, коэффициент позитивности IgG to COVID-19, рositivity coefficient	9,24±1,41 р1,5 < 0,001 р1,6 = 0,049	8,14±1,20 р2,4 = 0,015 р2,5 = 0,0014 р2,6 = 0,049	12,26±3,57 р3,4 = 0,016 р3,5 = 0,0012 р3,6 = 0,045	1,49±0,57	1,71±0,66	2,90±1,29

Примечание. ОИМ с пST — острый инфаркт миокарда с подъемом сегмента ST, ОИМ бпST — острый инфаркт миокарда без подъема сегмента ST. р — достоверность различий, первая и вторая цифра после р обозначают, какие группы сравнивались.

Note. AMI with nST — acute myocardial infarction with ST segment elevation, AMI rST — acute myocardial infarction without ST segment elevation. р — significance of differences, the first and second digit after р denote comрared grouрs.

 

Исходя из данных табл. 3, можно отметить, что максимальное число В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5^– как абсолютно, так и относительно, регистрировалось у лиц с высокими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺ без COVID-19 в анамнезе, на 2 месте — у больных, не болевших COVID-19 и имевших нормальные В-лимфоциты CD3^– CD19⁺CD5⁺.

Достоверно меньше абсолютные значения В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5^– были в 1 и 4 группах. Наибольший показатель IgM отмечался в 5 группе — у лиц без COVID-19 в анамнезе и нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺ и достоверно отличался в сравнении с таковым у больных 1, 2, 3 групп (с COVID-19 в прошлом). В то же время максимальное значение IgG регистрировалось у пациентов с нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, переболевшими COVID-19, и достоверно отличалось от 5 и 6 групп.

Более высокие цифры С5а фрагмента комплемента регистрировались у лиц с COVID-19 в анамнезе, особенно с низкими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺ (1 группа). На 2 месте — переболевшие COVID-19 и имеющие высокие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺. В этих группах данные показатели достоверно отличались от такового в 6 группе. С1-ингибитор был выше в 3 группе и достоверно отличался от данного параметра в других группах. IgG и M к COVID-19 статистически значимо были выше у пациентов, перенесших COVID-19, в сопоставлении с такими показателями у лиц без COVID-19 в прошлом, но вакцинированных. Максимальный уровень IgG к COVID-19 регистрировался в 1 группе, минимальный — в 5. Наибольшее значение IgM было у пациентов с высокими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺, болевших COVID-19, а наименьшее у лиц с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, не болевших COVID-19.

Классические работы указывают на то, что CD5⁺ В-клетки могут быть обнаружены в различных тканях человека и способны продуцировать аутоантитела (включая ревматоидный фактор и антитела против двухцепочечную ДНК). Содержание в периферической крови CD5⁺ В-клеток увеличивается при таких аутоиммунных заболеваниях, как ревматоидный артрит и синдром Шегрена [9, 17]. К сожалению, в настоящее время мало что известно об их функциональных возможностях и точной роли в патофизиологических механизмах аутоиммунных заболеваний человека. Из моделей на мышах известно, что CD5^–экспрессирующие В-клетки относятся к субпопуляции CD3^–CD19⁺CD5⁺, которая обычно расположена в серозных полостях и продуцирует низкоаффинные антитела IgM с аутореактивной специфичностью [11]. У человека экспрессия CD5 может быть обнаружена на клеточной мембране переходных CD24⁺⁺⁺ CD38⁺⁺ T1 B-клеток [18], но согласно последним данным, эти клетки способны продуцировать больше IL-10 по сравнению с другими субпопуляциями «переходных» B-клеток [17], что позволяет рассматривать их в качестве одной из популяций регуляторных В-клеток. Кроме того, в рамках общего пула CD5⁺ В-лимфоцитов периферической крови могут быть обнаружены CD3^–CD19⁺CD5⁺-клетки с фенотипом CD19⁺CD20⁺CD27⁺CD38^low/intCD43⁺, относительное содержание которых в рамках общего пула В-клеток находится в пределах 2% [15].

В работах Sosa-Hernández V.A. и соавт. [19] показано, что компартмент памяти B-клеток уменьшается в тяжелых и критических случаях, а количество клеток, секретирующих антитела, увеличивается в зависимости от тяжести заболевания COVID-19. В-клетки памяти IgM [16] представляют собой своеобразную подгруппу В-клеток памяти, которая, вероятно, возникает в селезенке и вне зародышевых центров и обеспечивает быструю линию защиты от инфекций слизистой оболочки. Их роль в противодействии COVID-19 все еще неясна, но недавние данные, в основном подкрепленные исследованиями функции участия селезенки в COVID-19, по-видимому, подтверждают мнение о том, что это подмножество В-клеток памяти может выполнять защитную роль против этого вируса, наряду с другими коронавирусами, особенно в остром периоде инфекции, о чем свидетельствуют наихудшие клинические результаты, наблюдаемые у невакцинированных пациентов с нарушением реакции памяти IgM B и функции селезенки.

Согласно данным Kumar A. и соавт. [12] корреляция субпопуляций лимфоцитов показала важную значимость в общем количестве лимфоцитов у пациентов с легкой и средней степенью тяжести по сравнению с пациентами с тяжелой формой инфекции, в то время как количество CD4⁺ и CD8⁺ продемонстрировало статистическую значимость в случаях инфицирования легкой и средней степени тяжести.

Выводы

У пациентов, перенесших COVID-19 и имеющих низкие уровни В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5⁺, в сопоставлении с другими группами достоверно отмечалось снижение факторов иммунной защиты: уменьшение общего количества Т-лимфоцитов, Т-хелперов, Т-лимфоцитов ранней и поздней активации, Т-регуляторных клеток, CD3^–CD19⁺CD5^–-лимфоцитов, что ассоциировалось с более тяжелым течением заболевания, у данных пациентов наблюдались тромбозы стентов и большая летальность.

Об авторах

Э. А. Сафронова

ФГБОУ ВО Южно-Уральский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения Российской Федерации; ФГБУ Государственный научный центр Российской Федерации — Федеральный медицинский биофизический центр им. А.И. Бурназяна Федерального медико-биологического агентства Российской Федерации

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

к.м.н., доцент, доцент кафедры поликлинической терапии и клинической фармакологии; преподаватель кафедры терапии

Россия, г. Челябинск; Москва

Л. В. Рябова

ФГБОУ ВО Южно-Уральский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения Российской Федерации

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

д.м.н., доцент, профессор кафедры безопасности жизнедеятельности, медицины катастроф, скорой и неотложной медицинской помощи

Россия, г. Челябинск

А. В. Зурочка

ФГБУН Институт иммунологии и физиологии Уральского отделения Российской академии наук; ФБУН Федеральный научно-исследовательский институт вирусных инфекций «Виром» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека

Автор, ответственный за переписку.
Email: safronovaeleonora68@gmail.com

д.м.н., профессор, заслуженный деятель науки РФ, ведущий научный сотрудник лаборатории иммунопатофизиологии; ведущий научный сотрудник лаборатории трансмиссивных вирусных инфекций

Россия, г. Екатеринбург; г. Екатеринбург

М. А. Добрынина

ФГБУН Институт иммунологии и физиологии Уральского отделения Российской академии наук; ФБУН Федеральный научно-исследовательский институт вирусных инфекций «Виром» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека; ФГБУ Государственный научный центр Российской Федерации — Федеральный медицинский биофизический центр им. А.И. Бурназяна Федерального медико-биологического агентства Российской Федерации

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

к.м.н., доцент, научный сотрудник лаборатории иммунопатофизиологии Института иммунологии и физиологии; старший научный сотрудник лаборатории трансмиссивных вирусных инфекций; доцент кафедры терапии Медико-биологического университета инноваций и непрерывного образования

Россия, г. Екатеринбург; г. Екатеринбург; Москва

Список литературы

Дополнительные файлы