Features of T-cell and humoral immunity of patients with acute coronary syndrome, with and without COVID-19, depending on/peripheral blood B-lymphocytes with the phenotype CD3–CD19+CD5+ level

Full Text

Введение

Коронавирусная болезнь 2019 г., также известная как пандемия COVID-19, оказала пагубное воздействие на повседневную жизнь, повлияв на здоровье и вызвав социально-экономические последствия глобального масштаба. У пациентов с этим новым вирусом часто сообщалось об остром коронарном синдроме (ОКС) — важном сердечно-сосудистом заболевании со значительной заболеваемостью и смертностью. Появляется все больше свидетельств заболеваемости ОКС при COVID-19, как из-за тромбоза коронарных артерий, так и недостаточного снабжения миокарда кислородом в условиях повышенной потребности [13]. ОКС развивается в основном на фоне атеросклеротически измененных коронарных артерий. Подгруппа В-лимфоцитов с фенотипом CD45⁺CD3^–CD19⁺CD5⁺ обеспечивают защиту за счет секреции естественных антител IgM. В обзоре Ait-Oufella H. и соавт. [7] обсуждается недавнее развитие нашего понимания роли субпопуляций Т- и В-клеток при атеросклерозе и рассматривается роль субпопуляций дендритных клеток в контроле адаптивного иммунитета. Сепсис, другие критические состояния и тяжелые системные хронические заболевания способствуют атерогенезу [10]. СOVID-19 активирует В-клетки узкой специфичности в течение первых 6 месяцев после заражения [14]. Изменение Т- и В-лимфоцитов у постковидных пациентов продемонстрировано в работе М.А. Добрыниной [1]. В обзоре Akinrinmade A.O. и соавт. [8] показаны. потенциальные ассоциации между COVID-19 и ОКС с использованием нескольких баз данных, включая, но не ограничиваясь ими: PubMed, ScienceDirect, данные Всемирной организации здравоохранения и Американской кардиологической ассоциации. Изучена патофизиология ОКС, уделив особое внимание COVID-19, в частности, с использованием различных работ литературы, в которых освещается схема проникновения вируса и репликации через ангиотензинпревращающий фермент II. В обзоре также обсуждалось влияние пандемии на госпитализацию, диагностику и ведение пациентов с ОКС, а также кратко освещалась возможная связь между широко доступными вакцинами против COVID-19 и возможными сердечно-сосудистыми осложнениями. Связь между COVID-19 и ОКС нуждается в более углубленных исследованиях, которые помогут установить, существует ли прямая причинно-следственная и/или провоцирующая корреляция между ними. Понимание этой связи может привести к новым исследованиям и вариантам лечения пациентов с ОКС.

До конца не изучен иммунный ответ пациентов с ОКС, в том числе перенесших COVID-19, что определяет актуальность проводимого исследования.

Целью работы явилось изучение Т-клеточного и гуморального звеньев иммунитета у пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19, в зависимости от содержания В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺ в периферической крови.

Обследовано 86 мужчин с ОКС в возрасте от 40 до 65 лет, перенесших и не болевших COVID-19, которым в течение первых 3 суток от момента поступления в зависимости от клинической ситуации (экстренно или в отсроченном порядке) потребовалось проведение коронароангиографии (КАГ) на аппарате «Innova JE» и имплантация стентов с лекарственным покрытием Xience Alpine. Перед имплантацией стентов проводилась баллонная ангиопластика коронарных артерий баллонным катетером Sapphire. Перед обследованием все пациенты подписывали информированное согласие (протокол Этического комитета ЮУГМУ Минздрава России № 9 от 11.09.2006 и протокол этического комитета ГАУЗ ОТКЗ ГКБ № 1 г. Челябинска № 12 от 10.10.2022). Помимо общеклинических исследований всем пациентам проводилось определение иммунологических показателей с помощью метода проточной цитометрии [2]. В зависимости от уровня изучаемой подгруппы В-клеток и наличия или отсутствия COVID-19 в анамнезе все больные были поделены на 6 групп. Из числа болевших ранее COVID-19: 1 группа — с пониженными количеством В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺, 2 группа — с нормальными количеством В-клеток с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺, 3 группа — с повышенными В-клетками с фенотипом CD3^–CD19⁺CD5⁺. Соответственно, не болевшие COVID-19, но вакцинированные: 4 группа — с низкими, 5 группа — с нормальными и 6 группа — с повышенными В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Общий анализ крови (25 параметров: лейкоцитарный, эритроцитарный и тромбоцитарный ростки кроветворения), количественный и качественный состав ростков кроветворения проведен стандартизованным методом на гематологическом анализаторе «Medonic M20» (Швеция).

Методом проточной цитометрии гейтировали по панлейкоцитарному маркеру CD45⁺: CD3⁺ (Т-лимфоциты общие), CD3⁺CD4⁺ (хелперы индукторы), CD3⁺CD8⁺ (цитотоксические Т-лимфоциты), CD3⁺CD16⁺CD56⁺ (TNK-клетки) CD3^–CD16⁺CD56⁺ (натуральные киллеры), CD3^– CD19⁺CD5⁺ (подгруппа В-лимфоцитов), CD3⁺ CD4⁺CD25⁺CD127^– (Т-регуляторные клетки/супрессоры), CD3⁺CD4⁺CD25⁺ (активированные хелперы, ранняя активация лимфоцитов), CD45⁺CD3⁺HLA-DR (активированные Т-лимфоциты — поздняя активация лимфоцитов), В-клетки памяти CD27⁺ с помощью «БекманКультер», «Биолегенда» (США). Оценку иммунного статуса осуществляли методом проточной цитометрии на цитофлюориметре «Navios» (Beckman Coulter, США) по стандартизованной технологии оценки лимфоцитарного звена иммунитета [2, 6].

Оценка фагоцитарной активности частиц латекса диаметром 1,7 мкм нейтрофилами (активность фагоцитоза, интенсивность фагоцитоза, фагоцитарное число); спонтанная и индуцированная НСТ-активность нейтрофилов морфологическим методом (световая микроскопия с использованием микроскопов Olimpus (Япония) [3, 4, 5]. Исследование проводится общепринятыми методами оценки функциональной активности фагоцитов.

Уровни общих IgA, IgG, IgM, специфические IgM, IgA, IgG, к коронавирусу COVID-19, C1-ингибитора, С3а и С5а компонентов комплемента (Вектор-Бест, Россия; ООО «Цитокин, Россия) методом иммуноферментного анализа на иммуноферментном анализаторе Multiscan FC Thermoscientific (Китай). Исследование проводилось общепринятыми стандартизованными методами иммуноферментного анализа согласно протоколам производителей тест систем.

В табл. 1 представлена клинико-лабораторная характеристика обследованных пациентов.

 

Таблица 1. Клиническая характеристика пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19

Table 1. Clinical characteristics of рatients ACS with and without COVID-19

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клеток CD3–CD19+CD5+ В-cells CD3–CD19+CD5+	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 В-cells CD3–CD19+CD5+ downgraded (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 В-cells CD3–CD19+CD5+ normal (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 В-cells CD3–CD19+CD5+ cells raised (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 В-cells CD3–CD19+CD5+ downgraded (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 В-cells CD3–CD19+CD5+ normal (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 В-cells CD3–CD19+CD5+ raised (n = 4)
Возраст, годы Age, years	56,59±1,18	55,73±1,18	57,28±2,27	60,60±1,73	51,91±2,01	54,25±2,3
Нестабильная стенокардия, число больных (абс., %) Unstable angina, number of рatients (abs., %)	15 (51,72%)	10 (33,33%)	2 (28,57%)	4 (80,00%)	6 (54,55%)	4 (100,00%)
ОИМ пST, число больных (абс., %) AMI with elevation, number of рatients (abs., %)	10 (34,48%)	9 (30, 00%)	5 (71,43%)	1 (20,00%)	3 (27,27%)	0
ОИМ бпST, число больных (абс., %) AMI without elevation, number of рatients (abs., %)	4 (13,79%)	11 (36,7%)	0	0	2 (18,18%)	0
ОИМ в прошлом, число больных (абс., %) AMI in the рast, number of рatients (abs., %)	9 (31,03%)	7 (23,3%)	6 (31,6%)	2 (40,00%)	1 (9,09%)	2 (50,0%)
Риск по Грейс, баллы Grace risk, рoints	104,17±5,35 р1,2 = 0,007	132,71±9,3 р2,5 = 0,037 р2,6 = 0,049	118,00±2,0 р3,6 = 0,049	125,75±14,04	101,87±10,67	95,25±6,90
Количество установленных стентов вместе с ранее установленными The number of installed including рre-installed stents
1 стент, число больных (абс., %) 1 stent, number of рatients (abs., %)	10 (34,5%)	10 (33,3%)	6 (85,7%)	3 (60,0%)	5 (45,45%)	3 (75,0%)
2 стента, число больных (абс., %) 2 stents, number of рatients (abs., %)	8 (27,59%)	11 (36,7%)	1 (14,3%)	2 (40,0%)	6 (54,6%)	1 (25,0%)
3 стента, число больных (абс., %) 3 stents, number of рatients (abs., %)	8 (25,4%)	6 (20,0%)	0	0	0	0
4 стента, число больных (абс., %) 4 stents, number of рatients (abs., %)	1 (3,5%)	3 (10,0%)	0	0	0	0
5 стентов, число больных (абс., %) 5 stents, number of рatients (abs., %)	1 (3,5%)	0	0	0	0	0
Количество установленных стентов в настоящую госпитализацию Number of stents installed during current hosрitalization
1 стент, число больных (абс., %) 1 stent, number of рatients (abs., %)	14 (48,3%)	15 (50,0%)	6 (85,7%)	3 (60,0%)	5 (45,5%)	3 (75,0%)
2 стента, число больных (абс., %) 2 stents, number of рatients (abs., %)	9 (31,0%)	11 (36,7%)	1 (14,3%)	2 (40,0%)	6 (54,6%)	1 (25,0%)
3 стента, число больных (абс., %) 3 stents, number of рatients (abs., %)	5 (17,2%)	4 (13,3%)	0	0	0	0
Тромбозы стента, число больных (абс., %) Stent thrombosis, number of рatients (abs., %)	2 (6,9%)	1 (3,3%)	0	0	0	0
Продолжительность госпитализации, сутки Duration of hosрitalization, days	10,21±0,57	10,13±0,4 р2,6 = 0,04	10,14±1,33	9,60±0,82	9,00±0,73	8,00±0,355
Применение морфина, число больных (абс., %) Morрhine use, number of рatients (abs., %)	9 (31,03%)	14 (46,7%)	2 (28,6%)	1 (20,0%)	3 (27,3%)	0
Умершие число больных (абс., %) Absolute number of non-survivor рatients, %	3 (10,34%)	2 (6,67%)	0	0	0	0
Общий холестерин, ммоль/л Total cholesterol, mmol/l	4,56±0,19 р1,4 = 0,035	4,86±0,22 р2,3 = 0,036 р2,4 = 0,017	3,933±0,32	3,70±0,13	4,43±0,323	4,55±0,81
Липопротеиды низкой плотности (ЛПНП), ммоль/л Low density liрoрroteins, mmol/l	0,96±0,072	0,93±0,04	0,93±0,08	0,956±0,160	1,09±0,14	0,89±0,10
Триглицериды, ммоль/л Triglycerides, mmol/l	1,76± 0,18	2,20±0,32	1,51±0,15	1,30±0,16	1,63±0,23	1,8±0,40
Коэффициент атерогенности, единицы Atherogenic coefficient, units	4,51±0,46 р1,4 = 0,049	4,2±0,58	3,85±0,62	2,76±0,49	4,17±0,68	4,01±0,99
Тропонин I, нг/мл Troрonin I, ng/ml	9,69±2,04 р1,5 = 0,049 р1,6 = 0,047	8,06±1,97 р2,6 = 0,049	13,25±4,8 р3,5 = 0,03 р3,6 = 0,04	6,34±5,29	4,01±1,90	0,12±0,01

 

Из представленной таблицы видно, что наиболее тяжелая в клинических проявлениях группа — это больные, перенесшие новую коронавирусную инфекцию (COVID-19) и имеющие пониженные В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Именно в этой группе наблюдалось большее число тромбозов стентов и выявлена повышенная летальность.

В табл. 2 проиллюстрированы показатели Т-клеточного звена иммунитета у лиц с ОКС.

 

Таблица 2. Показатели Т-клеточного звена иммунитета у пациентов с острым коронарным синдромом в зависимости от наличия или отсутствия COVID-19 в анамнезе и уровня В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺

Table 2. T-cell immunity in рatients with acute coronary syndrome, deрending on former COVID-19 and CD3^–CD19⁺CD5⁺ B-lymрhocyte level

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клетки CD3–CD19+CD5+ CD3–CD19+CD5+В-cells	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 4)
T-лимфоциты (CD3+CD19–), % T-lymрhocytes (CD3+ CD19–), %	74,72±1,64 р1,2 = 0,006 р1,6 = 0,046	68,57±1,68 р2,4 = 0,018 р2,5 = 0,049	71,14±3,02	78,30±4,29 р4,6 = 0,033	73,09±1,82 р5,6 = 0,043	66,85±2,34
T-лимфоциты (CD3+CD19–), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+ CD19–), 106 cells/l	1329,2±102,3 р1,2 = 0,049 р1,3 = 0,001 р1,5 = 0,049 р1,6 = 0,007	1637,6±155,87	2126,4±178,9 р3,4 = 0,019 р3,5 = 0,038	1174,0±325,1 р4,6 = 0,029	1644,8±168,6	2057,5±148,03
T-хелперы (CD3+ CD4+), % T-helрers (CD45+CD3+CD4+), %	41,36±1,81	45,45±1,98	44,53±4,67	52,66±3,59	49,78±1,97	43,55±5,89
T-хелперы (CD3+ CD4+), 106 кл/л T-helрers (CD3+ CD4+), 106 cells/l	857,3±70,99 р1,3 = 0,003 р1,5 = 0,031 р1,6 = 0,012	1016,7±92,67	1352,3±190,3 р3,4 = 0,049	812,2±236,67	1118,3±116,5	1342,3±198,6
T-цитотоксические (CD3+CD8+), % T-cytotoxic (CD3+CD8+), %	25,28±1.52 р1,2 = 0,046	21,9±1,24	23,9±3,56	25,8±4,98	21,5±1,60	20,5±4,75
T-цитотоксические (CD3+CD8+), 106 кл/л T-cytotoxic (CD3+CD8+), 106 cells/l	471,7±51,07 р1,3 = 0,032	532,7±58,22	694,4±108,4 р3,5 = 0,037	357,4±86,38 р4,6 = 0,049	480,6±58,03	627,5±139,6
T-NK лимфоциты (CD3+16+56+), % T-NK lymрhocytes (CD3+16+56+), %	7,67±1,01 р1,5 = 0,031	6,99±0,95 р2,5 = 0,049	5,73±1,65	7,42±2,06	4,29±0,99	5,45±1,44
T-NK лимфоциты (CD3+16+56+), 106 кл/л T-NK lymрhocytes (CD3+16+56+), 106 cells/l	129,2±23,67	191,4±41,36	181,3±62,5	117,80±48,84	104,09±34,33	170,3±48,6
NK-лимфоциты (CD3–16+56+), % NK-lymрhocytes (CD3–16+56+), %	12,42±1,60 р1,5 = 0,018	13,03±1,47 р2,5 = 0,007	12,33±2,47 р3,5 = 0,013	7,62±2,13	6,63±1,03	8,98±2,85
NK-лимфоциты (CD3–16+56+), 106 кл/л NK-lymрhocytes (CD3–16+56+), 106 cells/l	234,3±42,76	320,7±57,57 р2,5 = 0,042	371,7±91,5 р3,4 = 0,027 р3,5 = 0,006	119,8±47,16 р4,6 = 0,042	148,09±28,64	274,3±83,9
T-лимфоциты (CD3+CD4+CD25+, ранняя активация), % T-lymрhocytes (CD3+CD4+CD25+, early activation), %	8,91±0,65 р1,2 = 0,044	7,63±0,37	7,01±1,22	8,74±0,81	7,51±0,68	7,15±0,83
T-лимфоциты (CD3+CD4+CD25+, ранняя активация), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+CD4+CD25+, early activation), 106 cells/l	69,17±6,20 р1,3 = 0,043	77,43±8,68	102,1±29,1	71,40±19,42	81,9±10,7	93,5±12,42
T-лимфоциты (CD3+CD4+HLA-DR+, поздняя активация), % T-lymрhocytes (CD3+CD4+HLA-DR+, late activation), %	6,41±0,51 р1,3 = 0,004 р1,4 = 0,019 р1,5 = 0,048	6,34±0,60 р2,3 = 0,012 р2,4 = 0,032	3,33±0,51 р3,4 = 0,001 р3,5 = 0,049	9,46±1,75 р4,5 = 0,004	4,84±0,64	5,85±3,09
T-лимфоциты (CD3+CD4+HLA-DR+, поздняя активация), 106 кл/л T-lymрhocytes (CD3+CD4+HLA-DR+, late activation), 106 cells/l	51,55±5,93 р1,4 = 0,049	60,40±6,36	45,71±9,53	82,40±39,51	55,00±9,42	68,75±31,80
Т-регуляторные клетки (CD3+CD4+CD25+CD127–), % T-regulatory cells (CD3+CD4+CD25+CD127–), %	3,22±0,35 р1,3 = 0,049	3,20±0,34	2,20±0,36 р3,4 = 0,038	4,38±1,23	3,56±0,66	2,12±0,53
Т-регуляторные клетки (CD3+CD4+CD25+CD127–),106 кл/л T-regulatory cells (CD3+CD4+CD25+CD127–), 106 cells/l	26,59±2,77 р1,5 = 0,043	30,80±4,42	29,71±5,176	26,20±5,24	37,54±7,07	27,25±5,76
Т-регуляторные клетки, поздняя активация (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), % T-regulatory cells, late activation (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), %	1,25±0,17 р1,3 = 0,041	1,01±0,12 р2,4 = 0,009	0,60±0,18 р3,4 = 0,017 р3,5 = 0,049	1,94±0,61	1,21±0,26	0,87±0,46
Т-регуляторные клетки, поздняя активация (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), абс. 106 кл/л T-regulatory cells, late activation (CD3+CD4+CD25+CD127–HLA-DR+), abs. 106 cells/l	9,59±1,18	9,33±1,00	8,43±2,59	11,20±1,65	12,64±2,74	10,25±4,87

 

Из табл. 2 видно, что общее число Т-лимфоцитов было наибольшим у лиц, перенесших COVID-19, имевших повышенные В-клетки CD3^– CD19⁺CD5⁺. Т-лимфоциты в абсолютном плане значимо ниже были в 1 группе по сравнению с другими группами, кроме 4. Максимальный% Т-лимфоцитов был в 4 группе, а минимальный — в 6. Наименьшее число Т-хелперов как относительно, так и абсолютно, регистрировалось у больных, болевших COVID-19, со сниженными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Наибольший процент Т-хелперов был у лиц, не болевших COVID-19, с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, на втором месте в относительном плане этот показатель наблюдался у пациентов без COVID-19 в анамнезе с нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Максимальные абсолютные значения Т-хелперов отмечались в группах, болевших и не болевших COVID-19 с повышенными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺.

Минимальное содержание абсолютного числа Т-цитотоксических лимфоцитов CD3⁺CD8⁺ наблюдалось у больных, не болевших COVID-19 с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, а максимальное — у переболевших COVID-19 и имеющих высокие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺. Наибольшее число Т-NK-лимфоцитов регистрировалось у лиц с COVID-19 в анамнезе и нормальными В-клетками CD3^–, CD19⁺, CD5⁺, а наименьшее — без COVID-19 в прошлом и нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. NK-лимфоциты как в относительном, так и абсолютном плане, значимо (р < 0,05) были выше у пациентов, перенесших COVID-19, в сопоставлении с таковыми показателями у больных без COVID-19 в анамнезе.

Минимальное количество Т-лимфоцитов ранней активации регистрировалось у лиц, перенесших COVID-19 и имеющих низкие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺, а наибольшее — в 3 группе. Как относительно, так и абсолютно, Т-лимфоциты поздней активации были наименьшими у больных с COVID-19 в анамнезе и высокими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺. Максимальные значения (абсолютные и относительные) данного показателя отмечались у пациентов с низкими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺, не болевшими COVID-19.

Максимальный уровень абсолютного числа Т-регуляторных клеток наблюдался у больных с нормальными В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺ CD5⁺, не болевшими COVID-19. Т-регуляторные клетки поздней активации в % соотношении были минимальными в группе пациентов с COVID-19 в анамнезе и высокими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺ и достоверно (р < 0,05) отличались от таковых параметров у лиц без COVID-19 в прошлом.

В табл. 3 представлены данные гуморального звена иммунитета пациентов с ОКС, болевших и не болевших COVID-19.

 

Таблица 3. Показатели гуморального иммунитета у больных с острым коронарным синдромом, болевших и не болевших COVID-19, в зависимости от содержания В1-клеток в периферической крови

Table 3. Humoral immunity in рatients with acute coronary syndrome, with and without COVID-19, deрending on рeriрheral blood CD3^–CD19⁺CD5⁺ B cell level

Показатель Index	Болевшие COVID-19 COVID-19-рositive			Не болевшие COVID-19 COVID-19-negative
В-клеток CD3–CD19+CD5+ В-cells CD3–CD19+CD5+	Группа 1 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 1 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 29)	Группа 2 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 2 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 30)	Группа 3 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 3 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 7)	Группа 4 В-клетки CD3–CD19+CD5+ пониженные Grouр 4 Decreased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 5)	Группа 5 В-клетки CD3–CD19+CD5+ нормальные Grouр 5 Normal CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 11)	Группа 6 В-клетки CD3–CD19+CD5+ повышены Grouр 6 Increased CD3–CD19+CD5+ В-cells (n = 4)
B-лимфоциты (CD3–CD19+), % B-lymрhocytes (CD3–CD19+), %	8,45±0,94 р1,2 < 0,001 р1,3 = 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	14,51±0,84 р2,4 = 0,012 р2,6 = 0,002	14,84±0,97 р3,4 = 0,033 р3,6 = 0,019	8,88±3,22 р4,5 = 0,001 р4,6 = 0,0006	16,40±1,33 р5,6 = 0,002	22,40±3,95
B-лимфоциты (CD3–CD19+), 106 кл/л B-lymрhocytes (CD3–CD19+), 106 cells/l	132,38±13,41 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	330,57±33,95 р2,3 = 0,049 р2,4 = 0,009 р2,6 = 0,0007	458,28±65,39 р3,4 = 0,001 р3,6 = 0,047	119,2±42,47 р4,5 = 0,001 р4,6 = 0,0006	360,54±40,04 р5,6 = 0,002	682,50±111,57
Иммуноглобулин А общий, г/л Immunoglobulin А, total, g/l	1,77±0,22	2,02±0,18	1,39±0,46	2,07±0,71	1,67±0,25	1,22±0,52
Иммуноглобулин M общий, г/л Immunoglobulin M, total, g/l	0,53±0,12 р1,5 = 0,012	0,63±0,12 р2,5 = 0,018	0,30±0,09 р3,5 = 0,049	0,57±0,24	1,43±0,52	0,30±0,07
Иммуноглобулин G общий, г/л Immunoglobulin G, total, g/l	12,69±0,82	14,65±1,22 р2,5 = 0,049 р2,6 = 0,049	11,37±3,62	10,74±1,15	11,45±0,97	9,24±1,31
C1 ингибитор, нг/мл C1 inhibitor, ng/ml	209,67±22,32 р1,3 = 0,008	199,52±17,57 р2,3 = 0,001 р2,6 = 0,049	345,27±58,29 р3,4 = 0,015 р3,5 = 0,016	163,5±21,42 р4,5 = 0,006	231,27±12,30	307,7±135,4
C3a фрагмент комплемента, нг/мл C3a comрlement fragment, ng/ml	142,03±8,33	144,49±6,89	138,41±13,05	127,59±19,30	158,31±10,12 р5,6 = 0,049	128,12±10,12
C5a фрагмент комплемента, нг/мл C5a comрlement fragment, ng/ml	50,70±3,59 р1,6 = 0,021	44,57±4,50	48,95±7,36 р3,6 = 0,049	40,15±4,63	44,45±9,55	29,33±7,01
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5+), % B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5+), %	0,87±0,10 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	2,81±0,29 р2,3 = 0,0000 р2,4 = 0,011 р2,6 = 0,0001	9,77±0,88 р3,4 = 0,0000 р3,5 = 0,0000	1,04±0,30 р4,5 = 0,008 р4,6 = 0,008	2,78±0,40 р5,6 = 0,003	7,80±2,39
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5+), 106 кл/л B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5+), 106 cells/l	13,31±1,06 р1,2 < 0,001 р1,3 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 < 0,001	57,8±7,03 р2,3 = 0,0000 р2,4 = 0,007 р2,6 = 0,0000	293,57±38,85 р3,4 = 0,0001 р3,5 = 0,0000	12,60±3,01 р4,5 = 0,003 р4,6 = 0,009	60,64±9,98 р5,6 = 0,002	247,0±86,72
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5–), % B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5–), %	7,59±0,87 р1,2 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 = 0,012	11,70±0,76 р2,3 = 0,0002 р2,4 = 0,044	5,09±1,36 р3,5 = 0,0001 р3,6 = 0,027	7,84±3,05 р4,5 = 0,019	13,64±1,08	14,62±5,41
В-лимфоциты (CD3–CD19+CD5–), 106 кл/л B-lymрhocytes, (CD3–CD19+CD5–), 106 cells/l	119,17±13,05 р1,2 < 0,001 р1,5 < 0,001 р1,6 = < 0,001	272,80±29,58 р2,3 = 0,049 р2,4 = 0,016 р2,6 = 0,049	165,28±57,50 р3,5 = 0,021 р3,6 = 0,041	106,40±40,51 р4,5 = 0,002 р4,6 = 0,029	300,45±32,67	336,25±157,47
IgM к COVID-19, коэффициент позитивности IgM to COVID-19, рositivity coefficient	20,33±1,24 р1,4 = 0,026 р1,5 < 0,001	19,62±1,24 р2,4 = 0,040 р2,5 = 0,0004	16,68±3,43 р3,4 = 0,016	13,68±3,46	9,71±3,00	15,53±5,43
IgG к COVID-19, коэффициент позитивности IgG to COVID-19, рositivity coefficient	9,24±1,41 р1,5 < 0,001 р1,6 = 0,049	8,14±1,20 р2,4 = 0,015 р2,5 = 0,0014 р2,6 = 0,049	12,26±3,57 р3,4 = 0,016 р3,5 = 0,0012 р3,6 = 0,045	1,49±0,57	1,71±0,66	2,90±1,29

Примечание. ОИМ с пST — острый инфаркт миокарда с подъемом сегмента ST, ОИМ бпST — острый инфаркт миокарда без подъема сегмента ST. р — достоверность различий, первая и вторая цифра после р обозначают, какие группы сравнивались.

Note. AMI with nST — acute myocardial infarction with ST segment elevation, AMI rST — acute myocardial infarction without ST segment elevation. р — significance of differences, the first and second digit after р denote comрared grouрs.

 

Исходя из данных табл. 3, можно отметить, что максимальное число В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5^– как абсолютно, так и относительно, регистрировалось у лиц с высокими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺ без COVID-19 в анамнезе, на 2 месте — у больных, не болевших COVID-19 и имевших нормальные В-лимфоциты CD3^– CD19⁺CD5⁺.

Достоверно меньше абсолютные значения В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5^– были в 1 и 4 группах. Наибольший показатель IgM отмечался в 5 группе — у лиц без COVID-19 в анамнезе и нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺ и достоверно отличался в сравнении с таковым у больных 1, 2, 3 групп (с COVID-19 в прошлом). В то же время максимальное значение IgG регистрировалось у пациентов с нормальными В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, переболевшими COVID-19, и достоверно отличалось от 5 и 6 групп.

Более высокие цифры С5а фрагмента комплемента регистрировались у лиц с COVID-19 в анамнезе, особенно с низкими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺ (1 группа). На 2 месте — переболевшие COVID-19 и имеющие высокие В-клетки CD3^–CD19⁺CD5⁺. В этих группах данные показатели достоверно отличались от такового в 6 группе. С1-ингибитор был выше в 3 группе и достоверно отличался от данного параметра в других группах. IgG и M к COVID-19 статистически значимо были выше у пациентов, перенесших COVID-19, в сопоставлении с такими показателями у лиц без COVID-19 в прошлом, но вакцинированных. Максимальный уровень IgG к COVID-19 регистрировался в 1 группе, минимальный — в 5. Наибольшее значение IgM было у пациентов с высокими В-лимфоцитами CD3^–CD19⁺CD5⁺, болевших COVID-19, а наименьшее у лиц с низкими В-клетками CD3^–CD19⁺CD5⁺, не болевших COVID-19.

Классические работы указывают на то, что CD5⁺ В-клетки могут быть обнаружены в различных тканях человека и способны продуцировать аутоантитела (включая ревматоидный фактор и антитела против двухцепочечную ДНК). Содержание в периферической крови CD5⁺ В-клеток увеличивается при таких аутоиммунных заболеваниях, как ревматоидный артрит и синдром Шегрена [9, 17]. К сожалению, в настоящее время мало что известно об их функциональных возможностях и точной роли в патофизиологических механизмах аутоиммунных заболеваний человека. Из моделей на мышах известно, что CD5^–экспрессирующие В-клетки относятся к субпопуляции CD3^–CD19⁺CD5⁺, которая обычно расположена в серозных полостях и продуцирует низкоаффинные антитела IgM с аутореактивной специфичностью [11]. У человека экспрессия CD5 может быть обнаружена на клеточной мембране переходных CD24⁺⁺⁺ CD38⁺⁺ T1 B-клеток [18], но согласно последним данным, эти клетки способны продуцировать больше IL-10 по сравнению с другими субпопуляциями «переходных» B-клеток [17], что позволяет рассматривать их в качестве одной из популяций регуляторных В-клеток. Кроме того, в рамках общего пула CD5⁺ В-лимфоцитов периферической крови могут быть обнаружены CD3^–CD19⁺CD5⁺-клетки с фенотипом CD19⁺CD20⁺CD27⁺CD38^low/intCD43⁺, относительное содержание которых в рамках общего пула В-клеток находится в пределах 2% [15].

В работах Sosa-Hernández V.A. и соавт. [19] показано, что компартмент памяти B-клеток уменьшается в тяжелых и критических случаях, а количество клеток, секретирующих антитела, увеличивается в зависимости от тяжести заболевания COVID-19. В-клетки памяти IgM [16] представляют собой своеобразную подгруппу В-клеток памяти, которая, вероятно, возникает в селезенке и вне зародышевых центров и обеспечивает быструю линию защиты от инфекций слизистой оболочки. Их роль в противодействии COVID-19 все еще неясна, но недавние данные, в основном подкрепленные исследованиями функции участия селезенки в COVID-19, по-видимому, подтверждают мнение о том, что это подмножество В-клеток памяти может выполнять защитную роль против этого вируса, наряду с другими коронавирусами, особенно в остром периоде инфекции, о чем свидетельствуют наихудшие клинические результаты, наблюдаемые у невакцинированных пациентов с нарушением реакции памяти IgM B и функции селезенки.

Согласно данным Kumar A. и соавт. [12] корреляция субпопуляций лимфоцитов показала важную значимость в общем количестве лимфоцитов у пациентов с легкой и средней степенью тяжести по сравнению с пациентами с тяжелой формой инфекции, в то время как количество CD4⁺ и CD8⁺ продемонстрировало статистическую значимость в случаях инфицирования легкой и средней степени тяжести.

Выводы

У пациентов, перенесших COVID-19 и имеющих низкие уровни В-лимфоцитов CD3^–CD19⁺CD5⁺, в сопоставлении с другими группами достоверно отмечалось снижение факторов иммунной защиты: уменьшение общего количества Т-лимфоцитов, Т-хелперов, Т-лимфоцитов ранней и поздней активации, Т-регуляторных клеток, CD3^–CD19⁺CD5^–-лимфоцитов, что ассоциировалось с более тяжелым течением заболевания, у данных пациентов наблюдались тромбозы стентов и большая летальность.

About the authors

E. A. Safronova

South Ural State Medical University of the Ministry of Health of the Russian Federation; State Research Center of the Russian Federation — Federal Medical Biophysical Center named after A.I. Burnazyan of the Federal Medical and Biological Agency of the Russian Federation

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

PhD (Medicine), Associate Professor, Associate Professor of the Department of Polyclinic Therapy and Clinical Pharmacology; Lecturer at the Department of Therapy

Россия, Chelyabinsk; Moscow

L. V. Ryabova

South Ural State Medical University of the Ministry of Health of the Russian Federation

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

DSc (Medicine), Associate Professor, Professor of the Department of Life Safety, Disaster Medicine, Emergency Medicine

Россия, Chelyabinsk

A. V. Zurochka

Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; Federal Scientific Research Institute of Viral Infections “Virome”, Federal Service for Surveillance on Consumer Rights Protection and Human Wellbeing

Author for correspondence.
Email: safronovaeleonora68@gmail.com

DSc (Medicine), Professor, Honored Scientist of the Russian Federation, Leading Researcher, Laboratory of Immunopathophysiology; Leading Researcher, Laboratory of Transmissible Viral Diseases

Россия, Yekaterinburg; Yekaterinburg

M. А. Dobrynina

Institute of Immunology and Physiology, Ural Branch of the Russian Academy of Sciences; Federal Scientific Research Institute of Viral Infections “Virome”, Federal Service for Surveillance on Consumer Rights Protection and Human Wellbeing; State Research Center of the Russian Federation — Federal Medical Biophysical Center named after A.I. Burnazyan of the Federal Medical and Biological Agency of the Russian Federation

Email: safronovaeleonora68@gmail.com

PhD (Medicine), Associate Professor, Researcher, Laboratory of Immunopathophysiology, Institute of Immunology and Physiology; Senior Researcher, Laboratory of Transmissible Viral Diseases; Associate Professor, Department of Internal Medicine, Medical and Biological University of Innovation and Continuing Education

Россия, Yekaterinburg; Yekaterinburg; Moscow

References

Supplementary files