Том 7, № 3 (2017)

Современные фундаментальные исследования убедительно свидетельствуют о том, что нейтрофильные гранулоциты (НГ) являются ключевыми эффекторными  и регуляторными клетками как врожденного, так и адаптивного иммунитета, и играют решающую роль в иммунопатогенезе широкого спектра заболеваний. Нейтрофильные гранулоциты обладают мощным рецепторным репертуаром, обеспечивающим связь между собой и клетками иммунной системы, а также связь с клетками эндотелия, эпителия и других тканей. Индуцирующие стимулы активируют НГ и способствуют транслокации из цитоплазматических гранул и везикул молекул на поверхностную цитоплазматическую мембрану, секреции большого спектра прои противовоспалительных, иммунорегуляторных цитокинов, колониестимулирующих, ангиогенных и фиброгенных факторов, членов TNF суперсемейства, хемокинов, регуляторных белков и т.д. Хроматин ядер НГ способен к реструктуризации под влиянием индуцирующих стимулов, что сопряжено с экспрессией многочисленных генов цитокинов. Нейтрофильные гранулоциты, получающие комплексные цитокиновые влияния не только приобретают новые черты, но и проходят различные стадии активации и дифференцировки, участвуют как в процессах внутриклеточной интрафагосомальной дегрануляции, осуществляя киллинг и элиминацию фагоцитированных микроорганизмов, так и внеклеточной дегрануляции при формировании нейтрофильных экстрацеллюлярных сетей (NET), при этом погибая через NETosis. Особенности фенотипа НГ и их функциональных свойств демонстрируют наличие субпопуляций НГ с различными возможностями: разной рецепторной оснащенностью, способностью реструктуризировать хроматин, экспрессировать гены цитокинов и секретировать цитокины, реализовывать содержимое гранулярного аппарата, продуцировать активные формы кислорода, осуществлять цитотоксичность, образовывать NET. По нашему мнению, можно выделить следующие субпопуляции НГ: регуляторные; супрессорные; провоспалительные — инициирующие воспалительную реакцию; воспалительные с позитивным микробицидным  потенциалом (антибактериальным,  противовирусным, противогрибковым); воспалительные с негативным цитотоксическим потенциалом — «агрессивные»; противовоспалительные — регулирующие регрессию воспаления; противоопухолевые — TAN1; проопухолевые — TAN2; гибридные, сочетающие свойства НГ и дендритных клеток. Отсутствие адекватного реагирования, гиперактивация или блокада функций НГ приводит к развитию вялотекущих инфекционно-воспалительных  заболеваний, не отвечающих на традиционную терапию, аутоиммунных/хронических заболеваний, иммунозависимых процессов. Ремоделирование дисфункций НГ — ключ к новой иммунотерапевтической стратегии.

Филогеографические и филодинамические  исследования показа ли, что вирус гепатита С начал циркулировать в человеческой популяции около 500–2000  лет тому назад на африканском  континенте, но лишь в XX веке получил убиквитарное распространение. Согласно расчетным данным ВОЗ на 2017 г. в мире более 71 млн человек хронически инфицировано  вирусом гепатита С, более половины из которых проживает на территории Африки и Юго-Восточной Азии. При этом до сих пор фактическая распространенность вируса гепатита С в большинстве стран Африки южнее Сахары, в том числе в Гвинейской Республике, остается малоизученной.

Цель исследования: оценить встречаемость серологических и молекулярных маркеров гепатита С на случайной малой выборке образцов крови, полученных от практически здоровых жителей Гвинейской Республики.

Материалы и методы. Изучены образцы сыворотки и плазмы крови, полученные в 2015–2016 гг. от 31 практически здорового жителя Гвинейской Республики в возрасте от 24 до 71 года. Наличие суммарных анти-HCV (IgG+IgM), специфических антител к core, NS3, NS4 и NS5 белкам,  свободного сore антигена определяли методом ИФА с использованием  тест-систем «ДС-ИФААНТИ-HCV», «ДС-ИФА-АНТИ-HCV-СПЕКТР-GM», «ДС-ИФА-HCV-АГ» (ООО «Диагностические системы», Россия) соответственно. Детекцию РНК ВГС проводили двумя методами: ПЦР в режиме реального времени с использованием тест-системы «А мплиСенс HCV-FL» (ФБУН ЦНИИЭ,  Россия) и методом гнездной ПЦР с праймерами из 5’UTR области генома. Генотипы изолятов ВГС определяли методом ОТ-ПЦР в режиме реального времени с использованием «А мплиСенс HCV-генотип-FL» вариант 1–6, определяющей генотипы 1а, 1b, 2, 3а, 4, 5а, 6 (ФБУН ЦНИИЭ,  Россия), а так же на основе филогенетического анализа нуклеотидных последовательностей из 5’UTR области генома.

Результаты и обсуждение. В данном пилотном исследовании наличие маркеров ВГС подтверждено у 3 (9,68%, 95% СI 3,35–24,90) из 31 обследованного. У двух из них обнаружена РНК ВГС. На основе филогенетического анализа 5’UTR области генома изолят, полученный от пациента № 5, принадлежа л к генотипу 1, а изолят, полученный от пациента № 6, — к генотипу 2. Полученные результаты в совокупности с проанализированными литературными данными свидетельствуют о существенном бремени гепатита С в Гвинейской Республике, а так же указывают на необходимость разработки как алгоритма диагностических критериев, так и совершенствования диагностических тест-систем для проведения массового скрининга африканского населения с целью установления доли вовлеченных в эпидемический процесс лиц.

Целью исследования явилось изучение взаимосвязи фенотипа и метаболизма нейтрофильных гранулоцитов у больных распространенным гнойным перитонитом (РГП) в динамике послеоперационного периода. Обследовано 27 пациента с острыми хирургическими заболеваниями и травмами органов брюшной полости,  осложнившимися  РГП.  Взятие крови производили перед операцией  (дооперационный  период), а также на 7, 14 и 24 сутки послеоперационного периода. В качестве контроля обследовано 67 относительно здоровых людей. Исследование фенотипа нейтрофильных гранулоцитов крови проводили методом проточной цитометрии с использованием прямой иммунофлуоресценции цельной периферической крови. По средней интенсивности флуоресценции оценивались уровни экспрессии поверхностных рецепторов. Активность НАД- и НАДФ-зависимых дегидрогеназ в нейтрофилах крови исследовали с помощью биолюминесцентного метода. Обнаружено, что у больных РГП уже в дооперационном периоде в периферической крови повышено содержание CD62L⁺-, HLA-DR⁺и CD64+-нейтрофилов. Высокий уровень содержания CD62L+-клеток сохраняется в течение 24 суток послеоперационного периода, тогда как количество HLA-DR⁺и CD64⁺-нейтрофилов на 24 сутки послеоперационного  периода снижается до уровня нормы. Динамике изменения  содержания CD64⁺-клеток в периферической  крови больных РГП соответствует уровень экспрессии  CD64-рецептора на мембране нейтрофильных гранулоцитов. Метаболизм нейтрофилов крови у больных РГП в до- и послеоперационном периоде характеризуется высокой интенсивностью субстратного потока по циклу трикарбоновых кислот, низкой активностью НАДФ-зависимой глутаматдегидрогеназы и аэробной реакции лактатдегидрогеназы. В дооперационном периоде и в течение 14 дней послеоперационного периода в нейтрофильных гранулоцитах больных выявляется высокая активность анаэробной реакции лактатдегидрогеназы, характеризующая повышенную активность анаэробного гликолиза. В конце послеоперационного периода интенсивность анаэробной энергетики в нейтрофилах больных РГП снижается до контрольного уровня. Завершающий этап послеоперационного лечения со стороны метаболизма нейтрофилов крови больных РГП также характеризуется активацией пентозофосфатного цикла, низкой активностью малат-аспартатного шунта митохондрий и высокой интенсивностью субстратного взаимодействия между лимонным циклом и реакциями аминокислотного обмена. С помощью корреляционного анализа установлена дизрегуляция между фенотипом и системой внутриклеточного метаболизма нейтрофилов, которая может определяться миграцией активированных клеток в очаг воспаления, а также изменением активности внутриклеточных ферментов под воздействием различных регуляторных факторов и, в том числе, методов послеоперационной терапии перитонита.

Цель. Оценка эффективности и безопасности воспроизведенного препарата Вартоцид®  (Имихимод крем 5% для наружного применения) у пациентов с наружными аногенитальными (венерическими) бородавками (АГБ).

Материалы и методы. Простое слепое сравнительное рандомизированное плацебо-контролируемое клиническое исследование включало 50 женщин в возрасте от 18 до 60 лет с установленным клиническим диагнозом АГБ в вульве и перианальном регионе. Пациенты в группе 1 получали плацебо-крем для наружного применения, тогда как пациенты в группе 2 получали терапию Вартоцидом в суточной дозе 10 мг крема/см²  области кожи. Препарат применялся через день до полного исчезновения АГБ, но в любом случае не более 16 недель. Последующее наблюдение проводилось еще 4 недели. В исследовании оценивалась динамика субъективных и объективных симптомов, наличие и частота рецидивов, а также процентное соотношение полного лечения от АГБ.

Основные результаты. Лечение Вартоцидом привело к полному излечению от АГБ у 16% пациентов и снижению площади локализации АГБ у 36% пациентов. На фоне плацебо не было достигнуто никакой динамики болезни. Не наблюдалось ни серьезных побочных эффектов, ни клинически значимых изменений в анализах крови, мочи или сывороточных биохимических показателей у любого из пациентов, получавших лечение Вартоцидом.

Вывод. Было доказано, что воспроизведенный препарат Вартоцид эффективен и безопасен для лечения АГБ, и его эффективность аналогична оригинальному препарату Aldara® (Имихимод крем 5% для наружного применения).

В данной работе проведено сравнение генетических последовательностей вирусов гриппа, секвенированных из клинических образцов (носоглоточных мазков) и изолятов, выделенных на клетках линии MDCK и в развивающихся куриных эмбрионах. В ходе исследования были получены данные о том, что 1–2-кратное пассирование вирусов гриппа в клетках MDCK не приводит к возникновению дополнительных мутаций в геноме вируса гриппа, и генетический материал этого вируса идентичен генетическому материалу из клинического образца. При пассировании вирусов в куриных эмбрионах в течение 1–2 пассажей генетический материал вируса отличается от генетического материала из клинического образца, так как появляются мутации в рецепторной области гемагглютинина, приводящие к замене аминокислот (Q223R). Мутация Q223R меняет рецепторную специфичность  гемагглютинина с рецепторов человеческого типа (α-2,6-сиаловые  кислоты) на рецепторы птичьего типа (α-2,3-сиаловые кислоты). Полученные данные совпадают с данными японских исследователей, показавших, что аналогичная замена в гене гемагглютинина выявлена у японских штаммов вируса гриппа подтипа А(H1N1)pdm09, пассируемых в куриных эмбрионах в течение 1–2 пассажей. При дальнейшем их пассировании в куриных эмбрионах количество приобретенных адаптационных мутаций в поверхностных антигенах этих вирусов увеличивается. Таким образом, нами показано, что для генетического анализа эпидемически актуальных штаммов вирусов гриппа для рутинных задач эпидемиологического надзора использование прямого секвенирования  клинических образцов, содержащих генетический материал вирусов, дает возможность получить наиболее достоверные данные, повысить их оперативность, поскольку позволяет сэкономить время, обычно затрачиваемое на вирусовыделение. В случае, если необходимо провести предварительное выделение вирусов, например, при отсутствии возможности провести полногеномную амплификацию из клинического образца (низкое содержание материала, присутствие ингибиторов полимеразной цепной реакции), оптимальным является вирусовыделение на клетках линии MDCK с минимальным количеством пассажей, что и используется в практике эпидемического надзора.

В России грипп и ОРВИ составляют до 90% от всей регистрируемой инфекционной заболеваемости ежегодно; экономический ущерб от этих инфекций достигает 86% от экономических потерь, связанных с инфекционными заболеваниями. В результате антигенного дрейфа или шифта появляются новые варианты вируса гриппа, в том числе пандемические штаммы. В 2009 г. возникла пандемия гриппа, вызванная шифтовым вариантом вируса гриппа А(H1N1)pdm09. Этот вирус вызывал эпидемические подъемы гриппа в мире и в последующие годы.

Цель исследования — дать характеристику эпидемического процесса гриппа в январе–марте 2016 г. в Санкт-Петербурге.

Материалы и методы. Заболеваемость гриппом и ОРВИ в Санкт-Петербурге регистрировалась по статистическим талонам по возрастным группам населения. При подозрении на гриппозную инфекцию исследовали носоглоточные смывы, полученные не позднее 3–4 дня от начала болезни, а в случае летального исхода — секционный материал (ткани бронхов, трахеи, легких, селезенки). Выявление РНК вирусов гриппа проводили в РТ-ПЦР  (тест системы Амплисенс Inf luenza virus A/B, Амплисенс Inf luenza virus A/H1-swine-FL, Амплисенс Inf luenza virus A типа-FL, «Интерлабсервис», Москва); изоляцию вирусов гриппа из клинического материала — на культуре клеткой MDCK; изоляты типировали в РТГА с диагностическими сыворотками к эталонным и эпидемическим вирусам гриппа.

Результаты. В 2016 г. показатель заболеваемости гриппом в СанктПетербурге составил 81,38 на 100 тыс. населения и был выше показателя заболеваемости в 2015 г. в 4,1 раза. Эпидемический подъем заболеваемости гриппом и ОРВИ начался с 3-й календарной недели, продолжался 6 недель, с пиком заболеваемости на 5-й календарной неделе. Всего за этот период переболело 398 675 человек, что составило 7,6% населения, в том числе взрослых — 184 658 (4%), детей 0–14 лет — 214 017 или 31,5% этой возрастной группы. Наибольшее число заболевших среди детей отмечено в группе 3–6 лет — 87 766 (41,0%). Среди заболевших детей 86,2% посещали детские дошкольные учреждения. За период эпидемического подъема 2016 г. вирусы гриппа выявлены у 297 человек (46,2%): вирус гриппа А(H1N1)pdm09 — в 97,1%, А(H3N2) — в 0,6%, В — в 2,3% случаев. Было зарегистрировано 102 летальных исхода от осложнений после перенесенного гриппа, в том числе методом ПЦР подтвержден грипп А(H1N1)pdm09 в 101 случае, и в одном случае — грипп А(H3N2). Среди умерших 101 взрослый (в том числе 2 беременные женщины) и один ребенок. Все они были не привиты против гриппа ранее. Все умершие взрослые страдали хроническими соматическими заболеваниями.