Особенности развития аутоиммунной патологии в условиях митохондриальной дисфункции у крыс
- Авторы: Скупневский С.В.1, Пухаева Е.Г.1, Бадтиев А.К.1, Руруа Ф.К.1, Батагова Ф.Э.1, Фарниева Ж.Г.1
-
Учреждения:
- Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
- Выпуск: Том 13, № 1 (2023)
- Страницы: 161-166
- Раздел: КРАТКИЕ СООБЩЕНИЯ
- Дата подачи: 23.09.2022
- Дата принятия к публикации: 21.11.2022
- Дата публикации: 01.04.2023
- URL: https://iimmun.ru/iimm/article/view/2038
- DOI: https://doi.org/10.15789/2220-7619-TFO-2038
- ID: 2038
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Центральная роль митохондрий в процессах энергообеспечения и реализации клеточной смерти делает указанные органеллы одним из перспективных объектов исследования патогенеза иммуновоспалительных заболеваний. Цель: изучить особенности патогенеза в условиях адъювант-индуцированной аутоиммунной патологии на фоне митохондриальных нарушений у крыс. Материалы и методы. Крысы линии Wistar, разделенные на группы негативного контроля (растворитель), позитивного контроля (однократное подкожное введение полного адъюванта Фрейнда (ПАФ) из расчета 0,1 мл/200 г веса), опытную (введение ПАФ 0,1 мл/200 г веса и через 5 недель купризон 0,2% по массе от корма). По окончании эксперимента (7 недель) животных тестировали в модели «открытое поле», усыпляли и проводили забор биоматериала для определения массовых коэффициентов внутренних органов, гематологических и гистологических исследований. Рассчитывали среднее, стандартную ошибку среднего; сравнение гипотез проводили по парному критерию Стьюдента. Результаты. В условиях нарушения иммунологической толерантности у крыс выявлен резко сниженный набор массы тела за исследуемый период (негативный контроль +74,7 г, позитивный контроль +10,3 г), на фоне модельной дисфункции митохондрий отмечено общее снижение массы на 6,7 г. Значения массовых коэффициентов свидетельствуют об относительной редукции массы печени, почек, селезенки и тимуса у экспериментальных животных. Количество лейкоцитов (× 109/л): негативный контроль — 8,68±0,37, позитивный контроль — 10,98±1,03 (p < 0,05), опыт — 12,28±0,63 (р < 0,001). В лейкоцитарной формуле и красном ростке существенных изменений не выявлено. На фоне модельной аутоиммунной патологии количество тромбоцитов увеличилось на 22,5% (р < 0,05), а в условиях введения купризона — снизилось на 6,3% (относительно негативного контроля). Митохондриальная дисфункция явилась причиной резкого снижения двигательной активности у крыс: количество пересеченных секторов у животных позитивного контроля составило 55,50±6,91, у опытных — 44,50±3,60 (при сравнении между группами р < 0,001). Позитивный контроль: в селезенке выявлено разрастание лимфатических узелков, просветление герминативных центров, уплотнение стенок пульпарных и центральных артерий; в красной пульпе обнаруживались единичные очаги кровоизлияний. Опыт: различная по степени выраженности атрофия лимфоидных фолликулов (относительно группы негативного и позитивного контролей), в красной пульпе многочисленные очаги кровоизлияний с гемосидерозом. Заключение. Дисфункция митохондрий сопровождается усилением патогенетических признаков аутоиммунной патологии, что может служить одним из ключей к пониманию механизмов развития заболеваний иммунной системы.
Полный текст
Введение
Интерес к изучению митохондрий в патогенезе аутоиммунных заболеваний обусловлен их центральной ролью в реализации механизмов клеточной смерти и в поддержании энергетического баланса, который резко изменяется после активации клеток иммунной системы. В работе [4] отмечается, что иммунная стимуляция приводит к высоким энергетическим затратам, в лимфоцитах кардинальным образом перестраивается метаболическая программа и происходит переход от окислительного фосфорилирования к аэробному гликолизу. Результатом перепрограммирования является 10–100-кратный выигрыш в скорости наработки АТФ [1], что позволяет осуществлять эффективную пролиферацию, дифференцировку и клональную экспансию клеток.
Митохондрии могут выступать триггерами в реакциях иммунного ответа, поскольку содержащиеся в них N-формильные пептиды и неметилированные CpG-сайты митохондриальной ДНК воспринимаются как чужеродные паттерн-распознающими рецепторами системы врожденного иммунитета, играя роль аларминов или DAMP (damage-associated molecular pattern) [2]. В этой связи в основе одного из механизмов формирования порочных кругов в патогенезе аутоиммунных заболеваний может лежать выход в кровь компонентов митохондриального матрикса вследствие иммуновоспалительных процессов, обусловливающих нарушение целостности клеточных мембран.
В работе [3] авторы отмечают, что немаловажную роль в функционировании иммунной системы играют активные формы кислорода (АФК). В частности, вырабатываемые в митохондриях АФК выступают в качестве мессенджеров, обеспечивают активацию основных иммунокомпетентных клеток, продукцию провоспалительных цитокинов и влияют на течение воспалительной реакции [3, 7]. Реакции адаптивного иммунитета, включая регуляцию функций Т-лимфоцитов, также протекают при участии АФК, вырабатываемых в митохондриях [6]. Нарушение окислительно-восстановительного баланса и избыточное производство АФК может выступать в качестве одной из ведущих причин возникновения аутоиммунных заболеваний [8]. Углубление знаний о роли митохондрий в этиопатогенезе иммунной системы может помочь раскрыть причинно-следственные связи в механизме заболеваний, объединяемых в иммуновоспалительный континуум, и открыть новые перспективы для таргетной терапии.
Цель — изучить особенности патогенеза в условиях адъювант-индуцированной аутоиммунной патологии на фоне митохондриальных нарушений.
Материалы и методы
Исследования проведены на самцах крыс линии Wistar с исходной массой тела 242±8 г. Животных приобретали в ФГУП «Питомник лабораторных животных «Рапполово». Доступ к воде и пище ad libitum. Все животные были рандомизировано разделены на 3 группы по 6 особей в каждой. Первая: негативный контроль — введение растворителей; вторая: позитивный контроль — однократное подкожное введение полного адъюванта Фрейнда (Difco Laboratories) из расчета 0,1 мл на 200 г массы тела; третья: опыт — введение ПАФ по схеме, аналогичной для группы № 2, а с пятой недели кормление предварительно измельченными гранулами экструдированного корма, содержащего 0,2% по массе купризона. По окончании эксперимента (7 недель) животных усыпляли в СО2-боксе и из сердца отбирали кровь для гематологического анализа (Abacus Vet 5, Diatron, Венгрия).
В течение всего эксперимента еженедельно велся мониторинг массы тела животных, а перед его завершением крыс тестировали в модели «открытое поле» (ООО «НПК Открытая наука», Россия) в течение 3 мин. Регистрировали общую двигательную активность (пересечение секторов всеми лапами), общую вертикальную двигательную активность (стойки с опорой и без нее), количество обнюхиваний/заглядываний в норку.
После эвтаназии животных вскрывали и определяли массу органов: печени, почек, селезенки и тимуса. Массовые коэффициенты рассчитывали исходя из веса животных. Селезенку помещали в 10% нейтральный раствор формалина и подвергали гистологической проводке после предварительной фиксации в течение 72 ч. Срезы окрашивали гематоксилин-эозином и анализировали при увеличении 10×20 с помощью системы визуализации Evos 7000 (Thermo Fisher Scientific).
При работе с грызунами придерживались правил и этических норм, описанных в «Европейской конвенции о защите позвоночных животных, используемых для экспериментов или в иных научных целях» (Страсбург, 18 марта 1986 г.) и с разрешения этического комитета при Институте биомедицинских исследований РАН.
Статистическую обработку проводили в программе Excel, рассчитывая среднее значение и стандартную ошибку среднего (M±m). Сравнение гипотез осуществляли по парному критерию Стьюдента. Значимыми считали различия при p < 0,05.
Результаты и обсуждение
Введение животным ПАФ, представляющего собой водно-масляную эмульсию, содержащую в своем составе термически инактивированные бактерии M. tuberculosis, сопровождалось нарушением иммунной толерантности и развитием аутоиммунной патологии. Ее следствием явилось снижение массы тела экспериментальных животных, которое более ярко проявилось у крыс, получавших митохондриальный токсикант — купризон [9] (табл.).
Таблица. Результаты клинико-лабораторных исследований и поведенческих реакций животных
Table. Results of laboratory studies and behavioral reactions of animals
Анализируемый параметр Analyzed parameter | Стат. показатели Stat. indicators | Негативный контроль Negative control | Позитивный контроль Positive control | Опыт Experiment |
Масса тела, г/Body weight, g | ||||
Изменение (7 нед.) Change (7 weeks) | +74,70 | +10,30 | –6,70 | |
Массовые коэффициенты/Mass coefficients | ||||
Печень Liver | M±m | 38,70±2,31 | 32,50±0,37 | 31,80±0,85 |
р | < 0,05# | < 0,05## > 0,05### | ||
Почки Kidneys | M±m | 6,78±0,30 | 6,13±0,07 | 6,41±0,19 |
р | > 0,05# | > 0,05## > 0,05### | ||
Селезенка Spleen | M±m | 2,73±0,51 | 2,55±0,18 | 2,55±0,15 |
р | > 0,05# | > 0,05## > 0,05### | ||
Тимус Thymus | M±m | 1,05±0,07 | 1,10±0,19 | 1,01±0,12 |
р | > 0,05# | > 0,05## > 0,05### | ||
Гематологические показатели/Hematological parameters | ||||
Лейкоциты, × 109/л Leukocytes, × 109/L | M±m | 8,68±0,37 | 10,98±1,03 | 12,28±0,63 |
р | < 0,05# | < 0,001## > 0,05### | ||
Эритроциты, × 1012/л Erythrocytes, × 1012/L | M±m | 8,60±0,17 | 8,93±0,19 | 9,12±0,20 |
р | > 0,05# | > 0,05## > 0,05### | ||
Гемоглобин, г/л Hemoglobin, g/L | M±m | 14,54±0,14 | 15,28±0,30 | 14,88±0,32 |
р | < 0,001# | > 0,05## > 0,05### | ||
Тромбоциты, × 109/л Platelets, × 109/L | 511,33±52,99 | 626,50±33,19 | 479,00±29,49 | |
< 0,05# | > 0,05## > 0,05### | |||
Поведенческие параметры/Behavioral parameters | ||||
Горизонтальная двигательная активность Horizontal movement | M±m | 104±9,00 | 55,50±6,91 | 44,50±3,60 |
р | < 0,001# | < 0,001## < 0,001### | ||
Вертикальная двигательная активность Vertical motor activity | M±m | 37,33±8,03 | 15,50±0,96 | 15,83±2,29 |
р | < 0,01# | < 0,01## > 0,05### | ||
Обнюхивание отверстий Hole sniffing | M±m | 17,50 ±0,74 | 12,00±1,32 | 5,00±0,97 |
< 0,01# | < 0,001## < 0,001### |
Примечание. Сравнение между: # — негативным и позитивным контролями; ## — негативным контролем и опытом; ### — позитивным контролем и опытом.
Note. Comparison between: # — negative and positive controls; ## — negative control and experiment; ### — positive control and experiment.
Прирост массы за экспериментальный период у интактных животных происходил равномерно, в среднем +12,6 г за неделю. Введение ПАФ привело к резкому сокращению набора массы — в первые пять недель до +2,8 г, а затем выявилась отрицательная динамика –1,0 г в группе позитивного контроля и –6,3 г в опытной группе, которая начала получать с кормом хелатор ионов меди, служащей кофактором цитохром-с-оксидазы [10]. Конечным следствием нарушения энергопродукции в митохондриях явилась более резкая потеря массы у крыс опытной группы по сравнению с животными позитивного контроля. Анализ значений массовых коэффициентов показал, что на фоне формируемой патологии произошло относительное уменьшение массы жизненно важных органов, выполняющих метаболическую, выделительную и иммунную функцию.
Адъювант-индуцированный аутоиммунный воспалительный процесс сопровождался достоверным повышением уровня лейкоцитов в крови. При этом важно подчеркнуть, что на фоне купризона выраженность реакций со стороны клеточного звена иммунной системы оказалась выше. Значительных различий в лейкоцитарной формуле контрольных и экспериментальных групп не выявлено: лимфоциты определялись в диапазоне 63–65%, моноциты — 3–4%, нейтрофилы — 31–34%. Различия между крайними значениями для эритроцитов не превысили 6%, а статистическая проверка гипотезы показала, что все средние значения принадлежат к одной совокупности. При этом качественный состав эритроцитов изменялся незначительно: пределами цветового показателя служили значения 0,49–0,51. Наиболее выраженные сдвиги затронули мегакариоцитарный росток: количество кровяных пластинок у животных позитивного контроля увеличилось на 22,5% относительно негативного контроля, а в опытной — наоборот, уменьшилось на 6,3%. Последнее обстоятельство может объясняться дефектами в работе тромбоцитарных митохондрий и сокращением времени их жизни и циркуляции в кровяном русле.
Значительным изменениям подверглись характер и структура поведения экспериментальных животных. Снижение общей локомоторной активности может быть объяснено одним из проявлений ПАФ — индукцией и последующим развитием аутоиммунного ревматоидного артрита [5]. В этом аспекте двигательные паттерны могут быть использованы в качестве чувствительного индикатора, отражающего течение и глубину системного воспалительного процесса. Здесь также проявилась общая закономерность: объем двигательной активности и выраженность исследовательского рефлекса у животных с митохондриальной патологией снизился, а различия между опытной группой и позитивным контролем оказались статистически значимыми.
Изменения, затронувшие один из органов иммунной системы, — селезенку, отражены на рисунке (вклейка, с. I).
Рисунок. Микрофотографии селезенки крыс: лимфоидные узелки и участки красной пульпы (увеличение 10×20): А) негативный контроль; Б) позитивный контроль; В) опыт
Во всех случаях гистоархитектоника селезенки не нарушена. Ткани животных из группы негативного контроля характеризовались нормальным строением всех структурно-функциональных зон; в отдельных случаях выявлялся венозный застой. Для животных позитивного контроля характерным оказалось разрастание лимфатических узелков, просветление герминативных центров, уплотнение стенок пульпарных и центральных артерий; в красной пульпе обнаруживались единичные очаги кровоизлияний. Степень дистрофических изменений от умеренной до выраженной. На гистологических препаратах у крыс опытной группы в качестве характерных признаков можно отметить различную по выраженности атрофию лимфоидных фолликулов (относительно группы негативного и позитивного контролей), в красной пульпе многочисленные очаги кровоизлияний с гемосидерозом; синусы расширены. Спектр дистрофических изменений — от выраженной до тяжелой степени.
Таким образом, усугубление течения аутоиммунной патологии на фоне дисфункции митохондрий позволяет выделить их в качестве одного из ключевых звеньев в механизме иммунно-воспалительных заболеваний, а разработка высокоэффективной терапии должна включать восстановление и поддержание энергетического баланса организма.
Об авторах
Сергей Валерьевич Скупневский
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Email: medgenetika435@yandex.ru
д.б.н., ведущий научный сотрудник лаборатории субклеточных структур отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказЕлена Георгиевна Пухаева
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Автор, ответственный за переписку.
Email: medgenetika435@yandex.ru
младший научный сотрудник лаборатории субклеточных структур отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказАлибек Кирилович Бадтиев
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Email: medgenetika435@yandex.ru
к.б.н., старший научный сотрудник лаборатории субклеточных структур отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказФатима Карловна Руруа
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Email: medgenetika435@yandex.ru
младший научный сотрудник лаборатории субклеточных структур отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказФатима Эльбрусовна Батагова
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Email: medgenetika435@yandex.ru
младший научный сотрудник лаборатории субклеточных структур, аспирант отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказЖанна Григорьевна Фарниева
Институт биомедицинских исследований — филиал ФГБУН Федерального научного центра «Владикавказский научный центр Российской академии наук»
Email: medgenetika435@yandex.ru
младший научный сотрудник лаборатории субклеточных структур, аспирант отдела молекулярных и клеточных механизмов аутоиммунных заболеваний
Россия, г. ВладикавказСписок литературы
- Будихина А.С., Пащенков М.В. Роль гликолиза в иммунном ответе // Иммунология. 2021. Т. 42, № 1. С. 5–20. [Budikhina A.S., Pashchenkov M.V. The role of glycolysis in the immune response. Immunologiya = Immunologiya, 2021, vol. 42, no. 1. pp. 5–20. (In Russ.)] doi: 10.33029/0206-4952-2021-42-1-5-20
- Григорьев Е.В., Салахов Р.Р., Голубенко М.В., Понасенко А.В., Шукевич Д.Л., Матвеева В.Г., Радивилко А.С., Цепокина А.В., Великанова Е.А., Корнелюк Р.А., Ивкин А.А. Митохондриальная ДНК как кандидатный DAMP при критических состояниях // Бюллетень сибирской медицины. 2019. Т. 18, № 3. С. 134–143. [Grigor’ev E.V., Salakhov R.R., Golubenko M.V., Ponasenko A.V., Shukevich D.L., Matveeva V.G., Radivilko A.S., Tsepokina A.V., Velikanova E.A., Kornelyuk R.A., Ivkin A.A. Mitochondrial DNA as a candidate DAMP in critical conditions. Byulleten’ sibirskoi meditsiny = Bulletin of Siberian Medicine, 2019, vol. 18, no. 3, pp. 134–143. (In Russ.)] doi: 10.20538/1682-0363-2019-3-134-143
- Пинегин Б.В., Воробьева Н.В., Пащенков М.В., Черняк Б.В. Роль митохондриальных активных форм кислорода в активации врожденного иммунитета // Иммунология. 2018. Т. 39, № 4. С. 221–229. [Pinegin B.V., Vorob’eva N.V., Pashchenkov M.V., Chernyak B.V. The role of mitochondrial reactive oxygen species in the activation of innate immunity. Immunologiya = Immunologiya, 2018, vol. 39, no. 4. pp. 221–229. (In Russ.)] doi: 10.18821/0206-4952-2018-39-4-221-229
- Шейбак В.М., Павлюковец А.Ю. Биохимическая гетерогенность Т-лимфоцитов // Вестник ВГМУ. 2018. Т. 17, № 6. С. 7–17. [Sheibak V.M., Pavlyukovets A.Yu. Biochemical heterogeneity of T-lymphocytes. Vestnik Vitebskogo Gosudarstvennogo Meditsinskogo Universiteta = Vitebsk Medical Jornal, 2018, vol. 17, no. 6. pp. 7–17. (In Russ.)] doi: 10.22263/2312-4156.2018.5.7
- Abdel El-Gaphar O.A.M., Abo-Youssef A.M., Abo-Saif A.A. Effect of losartan in complete freund’s adjuvant-induced arthritis in rats. Iran J. Pharm. Res., 2018, vol. 17, no. 4, pp. 1420–1430.
- Rashida Gnanaprakasam J.N., Wu R., Wang R. Metabolic reprogramming in modulating t cell reactive oxygen species generation and antioxidant capacity. Front. Immunol., 2018, vol. 16, no. 9: 1075. doi: 10.3389/fimmu.2018.01075
- Shekhova E. Mitochondrial reactive oxygen species as major effectors of antimicrobial immunity. PLoS Pathog., 2020, vol. 16, no. 5: 1008470. doi: 10.1371/journal.ppat.1008470
- Tavassolifar M.J., Vodjgani M., Salehi Z., Izad M. The influence of reactive oxygen species in the immune system and pathogenesis of multiple sclerosis. Autoimmune Dis., 2020, vol. 2020: 5793817. doi: 10.1155/2020/5793817
- Varhaug K.N., Kråkenes T., Alme M.N., Vedeler C.A., Bindoff L.A. Mitochondrial complex IV is lost in neurons in the cuprizone mouse model. Mitochondrion, 2020, vol. 50, pp. 58–62. doi: 10.1016/j.mito.2019.09.003
- Zischka H., Einer C. Mitochondrial copper homeostasis and its derailment in Wilson disease. Int. J. Biochem. Cell. Biol., 2018, vol. 102, pp. 71–75. doi: 10.1016/j.biocel.2018.07.001